Жизнь и страдания Мухи Зюзюки

Муха Зюзюка – несчастная, а может быть, самая несчастная муха на всём белом свете.

- Никто меня не любит, - думала Зюзюка, сидя на блестящем оконном стекле.

Сентябрьский денек выдался на редкость ярким и солнечным. Если не обращать внимания на пожухшие листья и доносившийся откуда-то острый запах, этот день вполне можно было принять за летний.

- Ну, кому нужны эти приготовления к зиме? – ворчала Зюзюка, - сделай это, слетай туда, а может мне вовсе не хочется впадать в эту вашу спячку. Столько шума вокруг этой зимы! А кто-нибудь вообще ее видел? Лично я – Зюзюка родилась весной, и ни в какие морозы не верю. Это все взрослые мухи придумали, чтобы всяких там отличников пугать. Э, нет, меня так просто не проведешь. Ничегошеньки я делать не буду.

Мимо пролетал большой толстый Шмель, заметил Зюзюку, остановился и погрозил пальцем.

- Ваши все с утра тренируются, место для спячки подбирают, - пробасил Шмель, - а ты почему бездельничаешь?

- Я не бездельничаю, я болею, - не моргнув, соврала Зюзюка.

- А, так это тебе в больницу надо, иначе зимой совсем тяжко будет, - посоветовал Шмель и неспешно удалился, стараясь не расплескать по пути нектар в тяжелых ореховых ведрах.

- И полечу, может я и правда самая тяжелобольная муха на свете? Может меня холить и лелеять нужно, а они…

Так и не придумав, что же делают вместо этого неизвестные никому они, Зюзюка собралась с силами и полетела к больнице.

Одно из окон на втором этаже было открыто, и на полном ходу Зюзюка влетела в палату. Прошлась для порядка по потолку, осмотрелась и увидела, что она не одна. На кровати спал мальчик. С виду совсем обыкновенный, ничем не примечательный мальчик. По старой привычке Зюзюка тут же решила разбудить его, просто так, из вредности. Почему это она не спит, а он тут развалился и посапывает.

Позабыв, что она самая тяжелобольная муха на свете, Зюзюка как заправский летчик спикировала прямо на нос мальчишке. Тот чихнул, но не проснулся. Осмелев, Зюзюка прошлась по щеке, перебралась на лоб и отбила такую чечетку, за которую на танцевальном конкурсе она непременно взяла бы гран-при, но здесь ее талант чуть было не стоил ей жизни. Здоровенная пятерня опустилась на ее импровизированный танцпол и чуть было не прихлопнула артистку.

- Эй, осторожнее, - вскричала Зюзюка, стремительно взлетая под потолок.

Но разбуженный мальчишка не унимался. Он размахивал руками и подпрыгивал, силясь дотянуться до потолка и разделаться с обидчицей.

Хи-хи-хи, - тоненько засмеялась Зюзюка.

Она уселась поудобнее и принялась давать советы раскрасневшемуся пареньку.

- Ну, смелее, выше! Нет, так у тебя ничегошеньки не выйдет, - злорадствовала Зюзюка.

В этот момент наша Муха увидела, что мальчишка тащит стол и стул, хватает полотенце и карабкается наверх. Все его намерения недвусмысленно читались в недоброй усмешке.

Зюзюка на миг даже позабыла, что умеет летать, но вовремя спохватившись, она ловко увернулась от полотенца и вылетела за окно. Усевшись на ветку дуба, раскинувшегося напротив палаты, Зюзюка долго еще смотрела, как злится мальчик, как он в отчаянии размахивает руками и топает ногами. Когда в палату вошел доктор, Зюзюка поняла, что ничего интересного больше не предвидится и, показав на прощание мальчишке язык, полетела домой.

На пороге ее поджидала подруга Жужука. Зюзюка не любила ее. Жужука была глупая и злая. Учились они, правда, одинаково, но это просто потому, что Зюзюка сама не желала отличаться в учебе. Захоти она, в этот же день могла бы стать самой распрекрасной отличницей во всем городе.

- Где этот ты была? – спросила Жужука.

- В больнице, - ответила чистую правду Зюзюка, - я тебе не говорила, но уже несколько дней я самая тяжелобольная муха в городе.

- Ладно, при мне можешь не притворяться, - загоготала Жужука, - полетели, я тебе такое место покажу, закачаешься.

Зюзюка задумалась. С одной стороны страшно обидно, когда тебе не верят, пусть даже ты и выдумала всю эту историю с болезнью, а с другой – было страшно интересно, что же такое ей хочет показать Жужука.

- Ладно, полетели, но только если это не очень далеко, - сморщилась Зюзюка.

На следующий день юные мушки прожужжали мимо старой липы, почти полностью сбросившей свою листву, прокатились по спине дремавшей под скамейкой собаки, после чего, ловко уворачиваясь от несущейся навстречу паутинки, они влетели в распахнутую створку форточки.

Комната, в которой оказались подруги, была большая и светлая. Но не это было главным ее достоинством. В углу комнаты стоял стол, на котором было рассыпано несметное количество аппетитных крошек. Жужука первая подлетела к столу и, не раздумывая, начала уплетать за обе щеки. Зюзюка присела на абажур лампы и осмотрелась. В этот момент в комнату вошел уже знакомый Зюзюке мальчик. Он шумно швырнул в угол портфель и рухнул на кровать.

- Жужука, летим отсюда, - шепотом позвала подругу Зюзюка, - я знаю этого парня, он только притворяется лентяем, а потом ка-ак прыгнет.

В этот момент мальчик повернул голову и увидел Зюзюку. То ли он узнал свою вчерашнюю знакомую, то ли категорически не переносил мух, но мальчик подскочил с кровати, хватая по пути свернутую в трубочку газету.

Застигнутая врасплох Жужука не придумала ничего умнее, как бухнуться в стоящую на столе чернильницу. Зюзюка примостилась на краешке этажерки и с опаской поглядывала вниз. Преследователь был явно обескуражен. Он повертел головой во все стороны и, никого не обнаружив, вздохнув, уселся за стол.

С замиранием сердца следила Зюзюка как мальчик вытащил из портфеля все его содержимое, как достал ручку… Словно в замедленной съемке он обмакнул ручку в чернильницу и опустил ее на тетрадный лист. Теперь уже мальчик замер и, открыв рот, смотрел, как расползается по тетради чернющая клякса, как часть этой кляксы отделяется от странички и с глухим гулом взлетает на лампу, а оттуда на окно, оставляя повсюду за собой тоненький черный след.

Как будто очнувшись ото сна, Зюзюка помчалась вслед за подругой. С трудом выбравшись на улицу, они подлетели к первой попавшейся луже и принялись отмывать крылышки и лапки Жужуки.

Дома подруги долго выслушивали возмущенное жужжание многочисленных родственников и знакомых. Но когда Зюзюка услышала, что мухи, не подготовившие себе место для спячки, должны будут провести зиму в какой-нибудь человеческой квартире, она тут же взялась за дело. Слишком уж много страху она натерпелась в последнее время, а ей еще нужно успеть стать самой круглой отличницей. Но это, наверное, уже завтра, или послезавтра, одним словом, на днях.