Сказочка про струнно-смычковые, собаку и потерю

В одном маленьком городке, назовём его, Орлиный, живёт собака по кличке Рексина. Она спокойна нравом, опрятно одевается и ответственно выполняет свои обязанности сторожевой автостанции. Живёт под крыльцом, обустроив там себе милое жилище, мебель как полагается: широкие стулья и табуреты, чтобы удобно брюхом ложиться, торшер над круглым столом, ужасно мягкая лежанка и т.д. и т.п.

Обычно вечером она вылезала на улицу, потягивалась изо всех сил, и трусила вокруг станции, не редко забираясь под автобусы, и мечтая когда-нибудь на них прокатиться.

— Здравствуй, псинка, — здоровался с Рексиной старый сторож в кепке. – Как дела? – спрашивал он и делал то, что Рексина никак не могла понять, отвечал вместо неё. – Хорошо, что хорошо. Бывай.

Сторож был не плохим человеком, но исполнял свои ночные обязанности из рук вон плохо, поэтому Рексина не считала его своим напарником. Вся ответственность за сохранность станции ложилась на её собачьи плечи, и она старалась нести её полностью. Почти. Правда бывали дни, когда Рексина что-то уж очень уставала и уходила к себе под крыльцо ещё до рассвета. Но не спала, а лежала на кушетке, смотрела в темноту и тихо слушала радио.

Год за годом Рексина сторожила станцию и самого соню-сторожа, летом собирала ягоды, осенью делала заготовки на зиму, а зимой эти заготовки, поедала, пока однажды поздней весною, когда всё вокруг уже стало зелёным и пахучим, не случилась одна неприятность. Рексина мирно спала на лежанке после ночной смены, а над её головой слышался стук десятков ног входящих и выходящих пассажиров. Как вдруг одна из дощечек проломилась, и чья-то нога в чёрном ботинке оказалась посреди собачьего жилища.

Нет, с Рексиной ничего не произошло. Она спала в глубине. Однако её хвост, живший всегда своим умом, разлёгся, как можно дальше уведя мохнатый кончик от свернувшегося калачиком тела. Разумеется, за боль предназначенную хвосту пришлось расплачиваться хозяйке. Она взревела, больше от неожиданности и обиды на своенравный хвост, чем от боли, хотя чёрный ботинок хорошенько его прижал. Едва увернувшись от того, чтобы не проломить ещё раз крыльцо на этот раз головой снизу, Рексина выскочила наружу, зло уставившись на чужака и вызывающе уперев лапы в пояс. Это был невысокий мальчик, светловолосый, в чёрных курточке и брюках, под мышкой он держал непонятный продолговатый предмет. Странно даже, что тщедушный мальчуган с тоненькими ручками и ножками смог проломить доску. Он так и стоял одной ногой внутри крыльца, люди вокруг обходили его, словно не замечая.

— Извините, — сказал мальчик, после того как заметил, что Рексина на него смотрит.

— Ну, знаете ли, — отозвалась она.

— Я не нарочно. Я ступил, да как хрясь!

— Хрясь? Теперь у меня из-за тебя дырка в доме.

— Ты там живёшь? – удивился мальчик.

— Живу, точнее жила до сегодняшнего дня, теперь даже не знаю. Что если дождь, а у меня дыра над головой, — укоризненно сказала Рексина.

— Мне, правда, очень жаль, — смутился мальчик.

— Ему жаль! А мне жить!

— Давай я помогу тебе заделать дыру, — немного просветлел разрушитель крыльца.

— Обойдусь, — отмахнулась Рексина. Потом она посмотрела на проломленную дощечку, на свои лапы с короткими пальцами. – Хотя почему бы и нет.

— Хорошо, — обрадовался мальчик, наконец, достав ногу. – Наверное, мне нужны гвозди, — почесав макушку, сказал он.

Рексина юркнула к себе, порылась в ящиках, но гвоздей не нашла. Потом вдруг её осенило, она опять выбралась наружу, сказав присевшему мальчику: «Минутку», и помчалась к старому забору неподалёку. Из него торчали пожелтевшие шляпки гвоздей. Рексина ухватилась пастью за них и принялась тянуть. Тащила она долго, да так что зубы взмолились о пощаде. В конце концов, она смирилась и побежала обратно.

— У меня гвоздей нет, — заявила она.

— Ничего, я уже нашёл, — сказал он и показал в руке с десяток блестящих палочек с плоскими шляпками.

— Где? – обомлела Рексина, чувствуя на языке вкус металла.

— Зашёл на станцию, — он кивнул в сторону распахнутой двери, — сказал, мол, у вас крыльцо прохудилось, готов починить, вот мне и выдали.

Рексина аж присвистнула.

— Что теперь?

— Молотком прибью…

— Молотком? Сейчас будет! – Рексина забралась к себе, закопалась под антресоль и после долгих поисков отыскала всё-таки небольшой молоточек, попавший к ней неизвестно когда и каким способом.

— Вот, — радостно провозгласила она, протягивая молоточек юному ремонтнику.

— Спасибо, но мне и молоток выдали, — улыбнулся мальчик, взяв в руки крепкий молоток с длинной ручкой.

— Ах, — только и выдохнула собака. – Теперь-то что?

— Молотком прибью новую доску. Вот…

— Ага! Есть такая! – воскликнула Рексина, не обращая внимания на слова мальчика.

Вертя хвостом, Рексина помчалась на всех лапах к злополучному забору, твёрдо намереваясь отодрать одну из покосившихся дощечек. Но сколько бы она, ни билась, ни подпирала спиной, ни напирала животом, ни рычала, ни грызла дерево, собачьей силы всё равно не хватало. От бессилия ей оставалось лишь пометить забор, чтобы предупредить сородичей, что лучше с ним не связываться. Вернувшись к крыльцу, она увидела мальчика стоящего уже с доской, и на этот раз не удивилась.

— Откуда она у тебя? – только и спросила обессилено Рексина.

— Оттуда откуда и гвозди. Я хотел тебе сказать, но ты так быстро убежала.

Рексина молча прислонилась к перилам. Таких забегов она давно себе не устраивала.

— Сейчас поставим новую, — сказал мальчик. – Только не бегай никуда. Можешь помочь?

Навалившись вдвоём, они долго вытаскивали две половинки расколотой дощечки. Потом когда мальчик решил вытащить старые гвозди и заикнулся про какие-то плоскогубцы, Рексина не удержалась и бросилась под крыльцо в поисках загадочного предмета. Перерыв всё она вернулась с ложкой в лапах.

— Подойдёт?

— Все выдернул, — засмеялся мальчик и показал на молоток, у которого сзади был рогатого гвоздодёр.

Стали примерять новую дощечку, длинная. Рексина было дёрнулась сама незнамо куда, но мальчик её остановил и скрылся за дверью, быстро обернувшись с пилой в руках. Положив на вторую ступеньку доску, он выставил её лишнюю часть за перила, сказав собаке подержать основную. Та навалилась всеми лапами, но доска ходила ходуном, тогда Рексина улеглась на ней и мальчик отпили лишнее. Следом он приладил нужных размеров доску на место первой ступеньки и замахал молотком. Вскоре всё было готово, и даже пальцы все были на месте в нормальном не расплющенном состоянии.

— Что скажешь?

Рексина с недоверием шмыгала то под крыльцо, то наружу, примеряясь к новому потолку её жилища.

— Мне нравится, — вынесла она вердикт. – Спасибо! – взвыла собака и лизнула мальчику руки.

— Рад был помочь, — сказал мальчик, пожав собачью лапу. – Из-за меня ведь ты могла остаться без дома. Как тебя зовут?

— Рексина, — негромко представилась собака.

— Очень рад. Саня.

— Хочешь кость? Или чаю? Или тортик? У меня есть мясной, не знаю, люди едят такие?

— Спасибо, спасибо, но мне пора, — сказал мальчик и потянулся к чёрной штуке похожей на вытянутый саквояж, стоявшей всё время ремонта у крыльца. – Где он?! – испуганно воскликнул он, так как у крыльца кроме травы ничего не было.

— Ты про свою сумку?

— Это не сумка, а футляр. А в нём скрипка! – рыскал вдоль стены Саня.

— Крипка…, — задумалась Рексина, представляя в своей голове набор вещей от треножного табурета до автобусного колеса.

— Это музыкальный инструмент. Ну, где же!?

Рексине случалось видеть, как пассажиры забывали свои вещи, или теряли, те всегда выглядели очень несчастными, часто плакали. Но глаза нового знакомого наполняли не слёзы, а ужас.

— Послушай, Саня, — сказала Рексина, подбежав к трясущемуся мальчику, — ты помог мне, а я помогу тебе. Мы найдём вутляр и крипку твою найдём, положись на меня.

Собравшись с силами, поприседав и отжавшись, Рексина опустила свой сверхчуткий нос к тому месту, где стояла пропажа. Саня нервно переступал с ноги на ногу.

— Чуешь?

Рексина принюхалась. Среди миллиона разных запахов она вырвала нужные — пластик и кожу. След уходил вдоль стены автостанции.

— Нашла, за мной! — сказала собака мальчику.

Ухватившись за запах, она побежала, быстро семеня лапами. Саня не отставал. Они пробежали вдоль стены и завернули за угол. Впереди пыхтели в дыму разноцветные автобусы. Резкий запах ударил Рексину по носу, но она удержала нужный аромат. Люди шныряли, кто куда, кричали, тащили и несли на себе вещи, мимо пробежало несколько собак с ошейниками. Стараясь не попасть под ноги, Рексина не поднимая носа от земли, продолжала бежать по следу. Пузатый красный автобус рядом издал тяжёлый вздох, закрыл двери и неторопливо тронулся в путь, чуть не переехав через Саню.

— Осторожней! – прорычала Рексина, зубами утаскивая мальчика за пиджачок на платформу.

Не успел он кивнуть, как тот час чуть не упал обратно. Невообразимо тучный человек в котелке и с десятком сумок толкнул мальчика своим круглым животом и, не заметив этого, продолжил континентальный дрейф к дальнему краю платформы. Рексина вдруг намерилась вцепиться толстяку в ногу, но передумала ведь она, как-никак, а хранила порядок по станции, и даже удивилась своему первоначальному порыву.

Запах футляра был едва уловим среди едких выхлопов автобусов и запахов других людей. Она юркнула между ног одной высокой дамы, потом пригнулась, проползла под скамейкой, вновь взяла след, ловко увернулась от пары десятков ног и испачканных чем-то сладким и явно липким ручек потянувшегося к ней розовощёкого малыша пристёгнутого на множество ремней к коляске. Видимо тот был очень опасный, раз столько ремней его сдерживало, подумала Рексина.

Внезапно запах оборвался. Рексина встала как вкопанная. Подняла голову. Над ней возвышался синий-синий автобус с алой полосой сбоку. В абсолютно тёмных окнах отражалось утреннее солнце. Собака, дёрнулась к дверям, но те с шипением закрылись. Последний раз искомым запахом пахнуло из салона. Рексина залаяла и скребанула лапой по автобусу, однако машина, как ни в чём не бывало, отъезжала от платформы. Рексина оглянулась в поисках Сани, но его нигде не было. Она бросилась наперерез синему автобусу, но вовремя поняла, что останется на колёсах и асфальте, а своего не добьётся. Автобус уже заворачивал, и Рексина предприняла последнюю попытку. Ухватилась пастью за задний бампер, широко расставив лапы. Тут автобус выдал облачко серого дыма, у Рексины перехватило дыхание, и она расслабила хватку, плюхнувшись на дорогу пузом.

В себя собака пришла, как следует откашлявшись. Саня взволнованно смотрел сверху вниз. Они сидели на платформенной скамейке.

— Упустила, — сокрушённо сказала Рексина.

— Как себя чувствуешь? – пропустив её слова мимо ушей, спросил мальчик. – Лежишь такая там и носом не водишь. Тебя же могли переехать!

Рексина потрогала вращающуюся голову.

— Ух, — выдохнула она. – Я пыталась остановить автобус.

— Какой автобус?

— Там где крипка и вутляр …

— Скрипка и футляр, — поправил Саня.

— Да, я почуяла они там. Внутри были.

— Что же они там делали, — недоумевал мальчик.

— Не знаю, но я чувствовала всегда рядом другой запах, человеческий.

— Получается, кто-то взял мою скрипку?

— Самой ей было бы тяжело забраться в автобус. Впрочем, кто бы там ни был, он уехал, а мы тут.

Саня повесил голову. Казалось, что он готов вот-вот расплакаться. Однако сдержался.

— Сегодня вечером мне надо выступать. Будут мама с папой, бабушка, дедушка, мои друзья, учителя. Что я им скажу?

— Идём! – отозвалась Рексина.

Она соскочила со скамьи и побежала к автостанции, весело размахивая хвостом. Мальчик нагнал её только у входа. Прошли внутрь через стеклянные двойные двери. В помещении была та же сумятица. Люди вставали в длинные вихлявые очереди, смотрели на чёрное с золотыми буквами и цифрами табло, стояли в кафетерии, делая извечный выбор между сладкими пирожными и пирожками, или толкались у киоска, высматривая ненужную газету или журнальчик.

Так как Рексина читать не умела, ну умела, если честно, только очень-очень медленно, она сказала:

— Посмотри, какой автобус только что ушёл от четвёртой платформы.

Юный музыкант вгляделся.

— Орлиный — Чёрное озеро. Ой! Да это ж мой! Мой автобус!

— Твой? – удивилась Рексина.

— Да. Я из Чёрного озера. А сюда к другой бабушке приезжал, — пояснил мальчик.

— Если бы я не заставила тебя чинить мой дом, — поникла Рексина, — ты бы успел, и твоя зрипка была бы с тобой.

— Скрипка. А! Я понял. Рексина, ты не виновата. Это уехал десятичасовой автобус, а у меня на одиннадцать часов, — в качестве доказательства он достал из внутреннего кармана пиджачка билет, где было напечатано время 11:00.

Часы под потолком показывали 10:07.

— Нельзя ждать! – твёрдо заявил мальчик. – Надо догнать вора!

— Возможно, это не вор, могли взять и по ошибке, — Рексине довелось видеть такое.

— Скорей всего, но тот автобус всё равно нужно догнать. До одиннадцати ждать я не могу.

Рексина взглянула на карту маршрутов автостанции, висевшую над кафетерием. Между Орлиным и Чёрным озером было семь остановок: Старый мост, Белокаменный, Тёплый ручей, Сосновый бор, Кривой камень, Липин лабиринт, Желтополье. Тот, кто взял инструмент Сани мог выйти на любой из них и потеряться окончательно и бесповоротно.

— Рексина, что посоветуешь?

— Думаю, — протянула собака, бегая глазами с табло на карту, — тебе стоит сдать свой билет.

— А что потом?

— Потом? – Рексина искала ответ, но не могла найти, пока краем глаза не заметила надпись «СПРАВОЧНАЯ». — Пойдём туда!

Она бросилась к комнатушке у касс. Встав на задние лапы, положила мохнатую голову между двумя передними у окошка, приветливо гавкнув. Шторка в окошке отъехала и показалась женщина в очках с чрезвычайно мудрыми глазами за толстыми очками.

— Слушаю, — сказала она.

— Это я Рексина, ваша сторожевая собака, коллега.

— Слушаю, — повторила женщина, не изменившись в лице.

— Понимаете, моему другу нужно срочно добраться до Старого моста, — выпалила Рексина.

— Да? – недоверчиво произнесла справочница, видимо намекая на то, что раз Рексина собака, значит у неё и все друзья собаки, а какие деньги на билеты могут быть у собак? У них и карманов нет, где их следует хранить. А про кошельки вообще вряд ли слышали.

— Ему нужно срочно-срочно, до боли как нужно, — чуть не завыв, произнесла Рексина.

— А деньги у него есть? – прямо спросила справочная.

— Нет пока, но будут. А может и есть, я не знаю.

— Вот узнаете и приходите.

Шторка закрылась. Обескураженная Рексина спустилась на пол. Подошёл Саня.

— Поменял, — радостно сказал он, показывая собаке горстку блестящих монет, вырученных за сданный билет. – Что узнала?

— Ничего. Меня даже слушать не стали, — обиженно отозвалась Рексина.

Насупившись, мальчик постучал в окошко. Шторка не заставила себя ждать, тот час отъехав.

— Слушаю.

— Вы справочная так?

— Так.

— Почему тогда, когда у вас просят справки, вы её не даёте? – сердито спросил он.

— Даём, — невозмутимо отозвалась служащая. – Я вас слушаю.

— Но только что. Вот эта собака, которая, кстати, работает тут, спрашивала вас, а вы ей ничего не сказали.

— Да?

Рексина опять взобралась на задние лапы и показалась в окошке.

— Саня, спроси лучше про Старый мост, — сказала она, так как терпеть не могла препирательств. Да и женщина в очках и с мудростью во взгляде казалась непробиваемой.

— Слушаю вас, — отозвалась она.

— Мы хотели бы знать, — начал Саня, — во сколько прибывает в Старый мост десятичасовой автобус до Чёрного озера.

— Минуточку, — сказала женщина и замолчала ровно на эту минуту. Бешено бегая взором по чему-то на столе перед собой. – В 10:44. Стоянка пять минут.

— Хорошо, — сказал мальчик. Он и Рексина переглянулись. – А есть ли автобус, отправляющийся в ближайшее время и проезжающий через Старый мост? И когда он туда прибывает?

— Минуточку, — вновь сказала женщина.

— Думаешь, я смогу обогнать его? – спросил мальчик у Рексины.

— Мы сможем! Некоторые автобусы быстрее других. И чем длиннее маршрут, тем они медлительнее.

Саня удивлённо уставился на собаку.

— Ты хотел сейчас защитить меня, и я помогу тебе.

Мальчик улыбнулся и протянул благодарно руку. Ему, конечно, не хотелось отправляться в погоню одному, но просить Рексину он, ни за что бы, ни стал. Всё-таки он сломал ей крышу совсем недавно. Собака в ответ вложила лапу в руку мальчика, заключив, таким образом, дружеский союз.

— Автобус до Белокаменного, отправляется через две минуты. Продажа билетов у водителя. В Старый мост прибывает в 10:48. Стоянка десять минут.

— Спасибо! – крикнули мальчик с собакой, устремившись на платформу.

Небольшой белый автобус выехал с автостанции и пустился на всех парах вперёд. Саня сидел у окна и пересчитывал сдачу, оставшуюся после покупки билета. А Рексина воспользовалась служебным проездным, который хранила у себя под ошейником на всякий случай, хотя никогда и не пользовалась им до этого дня. Автобус был полупустым. Внутри сидели бабушки с внуками и внучками, каждый держал по ведру или мешочку. За окном проносился городок. Рексина с волнением смотрела на знакомые и полузабытые улицы. Совсем скоро мимо проскочил последний домик Орлиного – белый с треугольной крышей и дымком из трубы. Далее раскинулось поле, а потом дорогу обступил лес. Ели, берёзы, редкие сосны, рябины и прочее, прочее. Автобус мерно покачивало.

— Рексина, с тобой всё в порядке? – спросил Саня, заметив, что собака как-то странно себя ведёт. Сидит, проглядывает в окно и тихонько поскуливает.

— В порядке. Просто я никогда не была так далеко от дома. А этот лес, он такой пугающий.

— Лес как лес, — попытался успокоить её мальчик.

В салоне играл один из величайших хитов всех времён и народов, к сожалению, нашим героям не знакомый, и они решили сыграть в города. Тут у Рексины было преимущество — за всю жизнь она повидала много табличек с названиями.

— Рексина, тебе никогда не хотелось повидать другие города?- спросил Саня, проиграв в очередном раунде. С географией у него было не очень на самом деле.

— Это моя страшная мечта, — скромно призналась собака.

На дороге показался синий автобус. Саня высмотрел его в лобовое окно и, известив напарницу, уже приготовился к абордажу. Однако приблизившись, стало ясно, что это безполосый самозванец, да и вовсе не синего цвета, а фиолетовый.

Как заворожённая Рексина смотрела на мелькающие деревья, указатели, столбы и тянущийся вдоль дороги бесконечный змей-провод. Постепенно страх и тревога покинули её маленькое сердце, тем более она была не одна. Она была почти рада, что у неё в крыше образовалось отверстие.

Тем временем Старый мост приближался неумолимо. Мальчик заёрзал на сиденье от предвкушения встречи с таинственным похитителем его скрипки. Кто мог на неё позариться? Что должно быть в голове у такого человека?!

— Один мой рык и он сдастся, — уверенно пообещала Рексина, раскусив Санины мысли.

Проскочив парочку деревень, автобус вальяжно заехал на тот самый (что дал название посёлку) старый мост через реку с крутыми берегами, засаженными дымящимися мангалами. Дома стали повыше и вот они причалили к ветхой автобусной станции, рядом с которой стоял синий-синий автобус с алой полоской. У собаки заныли зубы.

— Вперёд! – скомандовал Саня, поблагодарив водителя и выпрыгнув из дверей, сразу как те открылись.

— Коллега, — уважительно кивнула водителю Рексина и пустилась вдогонку.

Не успели преследователи оказаться в Старом мосте, как тут же его покинули, забежав в новый автобус. Путь им преградил турникет, над которым возвышалась шофёр в голубой униформе в неком подобии ожидания. Мальчик немного замялся, тогда Рексина ему подсказала:

— Ксрипка.

А сама выложила свой проездной. Водитель с сомнением посмотрела сначала на документ, потом на его владелицу, сверившись с фотографией.

— Проходите, у вас стоячее место, — сказала она.

Наконец подобрав слова, Саня начал объяснения. Рексина же неторопливо затрусила по проходу, всматриваясь и внюхиваясь в сидящих в салоне людей и их вещи. Только пройдя автобус на половину, она учуяла уже знакомые едва уловимые запахи кожи вперемешку с пластиком. Хотела было кинуться назад к Сане, чтоб сообщить, что ловушка почти захлопнулась, но еле развернувшись в узком проходе чуть в него, не врезалась.

— Пришлось купить билет, — не вдаваясь в подробности, сообщил он.

Синий-синий автобус тронулся.

Футлярный аромат вёл дальше. Мальчик и собака были настороже, невольно прижавшись, друг к другу. Пассажиры, занятые тем, что убивали время, бросали лишь рикошетные короткие взгляды. Почти в конце правого ряда сидел высокий мужчина в чёрном пиджаке и с голубой бабочкой, его лицо выражало абсолютное неприятие вида из окна (там тянулись поля). Нюх вывел на него. Она кивнула ушами в его сторону Саше, мальчик кивнул в ответ.

— Гав! – без предупреждения заявила Рексина.

Похититель вздрогнул, уронив под ноги сложенный на коленях плащ.

— Это вы мне? – удивился он.

— Простите мою подругу, она не сдержалась, — подался вперёд мальчик.

К слову, Рексина считала наоборот.

— Дело в том, что в Орлином на станции вы по ошибке…

— По ошибке? – повторно удивился похититель, поправив бабочку.

— Забрали его крипку, — сдерживая рычание, проронила Рексина.

— Скрипку, да, в чёрном футляре. Она стояла у лестницы, — уточнил Саня, всё ещё верящий в людей.

Через мгновение эта вера превратилась в неверие или, по крайней мере, в здравомыслящее сомнение.

— Ну, во-первых, не по ошибке, а во-вторых, — незнакомец недоговорил, быстро достал из внутреннего кармана блестящую свистульку и беззвучно дунул.

Рексина тут же свалилась на пол и стала уползать прочь, прижимая уши к чёрно-белой голове. Саня посмотрел ей в след и, сделав выводы, ударил по дудке похитителя. Тот недоумевающее посмотрел на этого малявку, встал и вышел в проём. Его голова практически царапала потолок.

Оставим наших героев на полминуты и расскажем кто же такой этот господин ростом 1,96 метра. Звали его в каждом новом месте по новому, однако у этого типа было общее прозвище – Струнный Вор, что само по себе содержало ошибку, так как Вор воровал не только струнные (к которым учёные относят и скрипки), а вообще все музыкальные инструменты. Примечательно, что прилично играть он умел только на волынке.

— Какой же ты музыкант без скрипки, а? – угрожающе зависнув над мальчиком, произнёс Струнный Вор.

Он схватил Саню за рубашку и приподнял. Пассажиры автобуса блаженно отвернули головы в противоположную сторону, двое с первого ряда, правда, посматривали за конфликтом, героически закусив губу. Вор явно собирался сказать что-то злодейское, когда вскричал от боли и разжал руку.

Оправившаяся от удара ультразвуком (нам людям хиты на нём не удастся оценить по достоинству) по ушам Рексина вцепилась в ногу вора. Струнный Вор захотел было пнуть рычащую собаку другой ногой. Однако обнаружил, что не может ею двинуть, так как на ней повис Саня. Еле отодрав от штанины, отшвырнул его на пол. Тут уже общественность не выдержала и была вынуждена обратить на происходящее драгоценное внимание водителя. Она нехотя остановилась прямо перед указателем Белокаменного и с каменным же лицом пошла разбираться.

— Он украл мою скрипку! – разоблачил вора Саня, потирая ушибы.

— Скрипка моя, а этот бандит натравил на меня пса! – врал Струнный Вор.

— Самооборона, — вежливо пояснила Рексина, брезгливо поднимая с пола свистульку.

Доказательств кражи, конечно, представлено не было, однако в салоне как оказалось все были свидетелями того, что взрослый человек боролся с десятилетним мальчиком, причём не слишком честно. Это и решило исход дела, Струнного Вора заточили на заднее сиденье и связали руки шнурками. На станции же водитель всё пересказала постовому, который сверив обаятельное лицо похитителя скрипок с разыскиваемыми лицами, опознал в нём того самого Струнного Вора. В его багаже на верхней полке были найдены две трубы, трещотка, гусли, не рабочий метроном и та самая скрипка в чёрном футляре.

— Рексина, ты ведь поедешь со мной на концерт? – спросил Саня, сидя на станции Белокаменного в ожидании родителей.

— А я не помешаю?

— Я буду так рад сыграть именно для тебя!

Мама и папа Сани оказались приятными людьми, хоть и растревоженными. Они с радостью узнали, что всё обошлось и обняли сына, а после его рассказала, пустились благодарить Рексину (она даже покраснела под шерстью). Вечером в Чёрном озере, как и планировалось, состоялся концерт. Никогда не бывавшая на них Рексина наполнилась чувством прекрасного до такого предела, что готова была заплакать, если бы имела слёзные железы. После она не смогла найти нужные слова и просто лизнула руки мальчика шершавым языком.

А на следующий день засобиралась домой.

— Останься! Будешь жить у нас! – взмолился Саня.

Но Рексина была непреклонна. Она не могла оставить беднягу сторожа, да и привычней было под станционным крыльцом, чем на коврике.

— Приезжай ещё, скоро мы будем вновь играть, — утирая глаза, произнёс мальчик.

— Приеду, — гавкнула Рексина, — а ты кто мне, только не через потолок.

Так и случилось. Рексина часто наведывалась в Чёрное озеро в гости и подолгу слушала, как Саня играет на ркспке. Мальчик же, бывая у бабушки в Орлином, непременно заглядывал под крыльцо. И обычно выстукивал по крыльцу знакомую им обоим мелодию.